Краткий курс истории одной квартиры 4 (моб.)
Первым делом, он решил, что раритет, весьма предусмотрительно оставленный им в дупле старого дуба, пригодится ему в любом случае. Маузер был на месте и, вооружившись, Иван пошел возвращать себе жилплощадь. Подойдя к бывшему своему дому, он не узнал его. Собственно дома не было. Вместо него стоял не то дворец махараджи, не то замок Иф. Архитектурный стиль, в котором было построено здание можно было, конечно охарактеризовать, как эклектика, но раньше это всегда называлось черте что и с боку бантик. Причудливого вида арки переплетались с средневековыми портиками, ввысь возносились башенки, увенчанные шпилями, по стенам шел восточный орнамент, в эркерах сияли стеклопакеты. Венчала сие творение огромная спутниковая антенна. Около мраморных колонн прогуливались охранники или, как их теперь было принято называть на забугорный манер - секьюрити или бодигардеры. Так как Ивану было нужно именно само тело, а не его охрана, то он решил для начала провести рекогносцировку и устроил неподалеку в кустах наблюдательный пункт. Через некоторое время к дому подъехала знакомая иномарка, из неё вышел Самуил и проследовав мимо охранников, вошёл во дворец. Так как Самуил, будучи уверен, что он находится на территории безопасности, машину не запер, Иван беспрепятственно проник в неё и расположился на заднем сидении. Через некоторое время Самуил вышел из дома с кейсом в руке, в сопровождении маленького, лысенького существа с круглой физиономией и воровато бегающими глазками. В руках существо держало кепку. Они подошли к машине и Иван услышал окончание начатого ими ранее разговора.
- Дорогой Самуил, я могу быть уверен?
- О чем разговор, милейший Кац, я сейчас еду к Самому и, надеюсь он отнесется к моей просьбе с полным пониманием. Самуил постучал по кейсу,- к тому же, на всякий случай, есть безотказный способ. С этими словами, он достал из кармана бутылку "Кремлевской".
- Ну, как говориться, шо б мы все были здоровы!
Попрощавшись с лысым, Самуил сел в машину.
Почувствовав на затылке холод ствола, он дернулся, как от удара током, потом замер, боясь пошевелиться и трясущимися губами прошептал:
- А.., я.., вы кто?
Иван ответил коротко, определенно, но несколько напыщенно и слегка банально:
- Я смерть твоя!
Услышав его голос, бизнесмен вышел из ступора и облегченно вздохнул:
- А.., это ты. Ну зачем уже так нервничать? Что у Вас таки случилось, что Вы кидаетесь на честных людей. Потом обернулся и, заметив в руках у Ивана музейный экспонат, добавил:
- Угрожая рассмешить до смерти.
- Где мой дом?
- Так это же Ваш дом, откуда я знаю, где ему быть?
- Ты мне тут дуру-то не гони! Где мой дом, который ты у меня отобрал?!
Самуил покачал головой:
- Многоуважаемый Иван, давайте вспомним, как было дело. Вы пожаловались мне, что уже таки хотите дышать свежим воздухом. Я, обладая мягким характером, о котором еще моя бедная мама говорила, что он таки мне мешает жить, пошёл Вам навстречу и себе в убыток поменял свое родовое поместье на на Ваш, Вы меня уже извините, паршивый дом...
- Какое поместье, - не выдержал Иван, - это просто собачья конура, да еще черт...
- Ай-яй-яй, до чего люди падки на чужое добро! Такую усадьбу разворовали! Ну как, после этого не утратить веру в человечество, когда кругом одни жулики и бандиты. Хорошо, что моя бедная мама умерла, она бы этого не пережила! Родовое гнездо разорили, ах мерзавцы! Камня на камне не оставили, прохиндеи! Самуил закатывал глаза, раскачивался взад-вперед и периодически подносил к глазам носовой платок.
- Так вы говорите, собачья будка? Ах, мерзавцы, ах прохиндеи! Поверите ли, глубоко мною уважаемый Иван, это был дворец, это был отдых для измученной души, родовое поместье, райский уголок! Ай-яй-яй! Вы знаете, Иван, как я Вас уважаю, но что делать, что делать, Вы потеряли дом, я потерял все, я потерял реноме. А что такое реноме для нас с Вами, что такое реноме для порядочного бизнесмена?! Не мне Вам объяснять, дорогой мой Иван! Вот и Вы накинулись на меня, как на последнего бандита! И Вы правы - в Ваших глазах я - вор, я последний мерзавец, мое реноме ниже, чем у последнего негодяя и я Вас понимаю! Застрелите меня, Иван, застрелите и это будет достойный конец для для несчастного старого еврея!
Иван, приняв эти излияния за чистую монету, несколько смягчился.
- Ну, может можно что-нибудь сделать, может я могу чем-нибудь помочь?
Самуил задумался, немного помолчал и сказал:
- А, что, а почему бы и нет? Поехали.
- Куда?
- К самому.
Иван не совсем понял, кто такой этот "Сам", и переспросил:
- А кто это?
- Пахан.
Подъехав к резиденции мордастого алкоголика, Самуил взял кейс, вышел из машины, задумчиво поглядел на Ивана, сидящего на заднем сидении, потом поманил его пальцем и, когда тот вышел и захлопнул дверцу, поставил машину на сигнализацию.
- Дорогой Самуил, я могу быть уверен?
- О чем разговор, милейший Кац, я сейчас еду к Самому и, надеюсь он отнесется к моей просьбе с полным пониманием. Самуил постучал по кейсу,- к тому же, на всякий случай, есть безотказный способ. С этими словами, он достал из кармана бутылку "Кремлевской".
- Ну, как говориться, шо б мы все были здоровы!
Попрощавшись с лысым, Самуил сел в машину.
Почувствовав на затылке холод ствола, он дернулся, как от удара током, потом замер, боясь пошевелиться и трясущимися губами прошептал:
- А.., я.., вы кто?
Иван ответил коротко, определенно, но несколько напыщенно и слегка банально:
- Я смерть твоя!
Услышав его голос, бизнесмен вышел из ступора и облегченно вздохнул:
- А.., это ты. Ну зачем уже так нервничать? Что у Вас таки случилось, что Вы кидаетесь на честных людей. Потом обернулся и, заметив в руках у Ивана музейный экспонат, добавил:
- Угрожая рассмешить до смерти.
- Где мой дом?
- Так это же Ваш дом, откуда я знаю, где ему быть?
- Ты мне тут дуру-то не гони! Где мой дом, который ты у меня отобрал?!
Самуил покачал головой:
- Многоуважаемый Иван, давайте вспомним, как было дело. Вы пожаловались мне, что уже таки хотите дышать свежим воздухом. Я, обладая мягким характером, о котором еще моя бедная мама говорила, что он таки мне мешает жить, пошёл Вам навстречу и себе в убыток поменял свое родовое поместье на на Ваш, Вы меня уже извините, паршивый дом...
- Какое поместье, - не выдержал Иван, - это просто собачья конура, да еще черт...
- Ай-яй-яй, до чего люди падки на чужое добро! Такую усадьбу разворовали! Ну как, после этого не утратить веру в человечество, когда кругом одни жулики и бандиты. Хорошо, что моя бедная мама умерла, она бы этого не пережила! Родовое гнездо разорили, ах мерзавцы! Камня на камне не оставили, прохиндеи! Самуил закатывал глаза, раскачивался взад-вперед и периодически подносил к глазам носовой платок.
- Так вы говорите, собачья будка? Ах, мерзавцы, ах прохиндеи! Поверите ли, глубоко мною уважаемый Иван, это был дворец, это был отдых для измученной души, родовое поместье, райский уголок! Ай-яй-яй! Вы знаете, Иван, как я Вас уважаю, но что делать, что делать, Вы потеряли дом, я потерял все, я потерял реноме. А что такое реноме для нас с Вами, что такое реноме для порядочного бизнесмена?! Не мне Вам объяснять, дорогой мой Иван! Вот и Вы накинулись на меня, как на последнего бандита! И Вы правы - в Ваших глазах я - вор, я последний мерзавец, мое реноме ниже, чем у последнего негодяя и я Вас понимаю! Застрелите меня, Иван, застрелите и это будет достойный конец для для несчастного старого еврея!
Иван, приняв эти излияния за чистую монету, несколько смягчился.
- Ну, может можно что-нибудь сделать, может я могу чем-нибудь помочь?
Самуил задумался, немного помолчал и сказал:
- А, что, а почему бы и нет? Поехали.
- Куда?
- К самому.
Иван не совсем понял, кто такой этот "Сам", и переспросил:
- А кто это?
- Пахан.
Подъехав к резиденции мордастого алкоголика, Самуил взял кейс, вышел из машины, задумчиво поглядел на Ивана, сидящего на заднем сидении, потом поманил его пальцем и, когда тот вышел и захлопнул дверцу, поставил машину на сигнализацию.
- Ждите меня здесь, надеюсь уже таки, что у нас все получится и Вы еще помяните меня добрым словом.
В резиденции, как водится, пребывал резидент и пребывал он в не в самом лучшем расположении духа. После вчерашнего болела голова и во рту побывал эскадрон гусар воню.., ой, простите - летучих. Завидя входящего Самуила, г-н Ёлкин попытался взять себя в руки, но руки отказывались брать что-нибудь тяжелее стакана.
Посмотрев на резидента-президента, пребывающего в том состоянии, когда о силе тяжести напоминает голова и валяющийся внутри нее неподъемный язык, и единственным стремлением организма является стремление к вечному покою, Самуил понял, что проблем с подписанием указа о начале военных действий против зарвавшихся джигитов не возникнет.
- А что, господин президент, а не выпить ли нам?
- Угости! - и президент посмотрел на старого еврея так, как смотрели в свое время изголодавшиеся евреи на манну небесную и оглянулся в поисках стакана. Самуил достал бутылку "Столичной""... .
Посмотрев на резидента-президента, пребывающего в том состоянии, когда о силе тяжести напоминает голова и валяющийся внутри нее неподъемный язык, и единственным стремлением организма является стремление к вечному покою, Самуил понял, что проблем с подписанием указа о начале военных действий против зарвавшихся джигитов не возникнет.
- А что, господин президент, а не выпить ли нам?
- Угости! - и президент посмотрел на старого еврея так, как смотрели в свое время изголодавшиеся евреи на манну небесную и оглянулся в поисках стакана. Самуил достал бутылку "Столичной""... .
Через некоторое время господин президент вновь почувствовал себя в своей обычной форме и начал, по обыкновению, нести всякую ахинею.
Дождавшись, когда гарант конституции гарантированно пришел в нужное состояние, Самуил деликатно поинтересовался:
- Вам деньги нужны?
Президент осоловело взглянул на искусителя и напыщенно произнес:
- Мне вообще ничего не надо! Лишь бы государству было хорошо!
Потом, икнув, добавил где-то случайно услышанную фразу:
- А государство - это я! - и опорожнил, услужливо налитый Самуилом очередной стакан.
Подцепив вилкой кусок балыка, мордастый алкоголик в задумчивости стал его рассматривать и, окончательно расслабившись, спросил:
- Чё надо делать?
- В том-то и дело, что ничего. Надо просто набить морду двум зарвавшимся обезьянам.
Посмотрев на Самуила, президент тупо улыбнулся и погрозив тому пальцем, заметил:
- Я животных люблю, понимаешь,.. животных обижать нельзя...
- Вы меня не так поняли. Речь идет о безопасности государства..
- Государство - это я! - икнув, вновь произнес сакраментальную фразу мордастый алкоголик.
- Вот-вот, господин президент, и о Вашей безопасности! Вы подвергаетесь серьёзной опасности...
- Покушение?!
- Да, покушение на святое, на водку!
- Это как? - опешил президент.
- Все дело в том, что их Аллах запрещает им пить водку, вот и нет у этих шакалов к нашему исконному напитку должного почтения...
- Стоп, с как это пор водка стала еврейским напитком?
- Ну, я имею ввиду нас, русских.
Президент воззрился на старого еврея с недоверием и было видно, что в его голове происходит какое-то движение мысли. Переварив информацию о том, что евреи это такая особая разновидность русских, он спорить не стал и молча кивнул:
- Продолжай.
- Ну вот, я и говорю, не имея почтения к исконно нашему, русскому напитку, - Самуил покосился на президента, но на этот раз возражений не последовало, - гонят эти сволочи поддельную водку и травят народ чёрт знает чем.
При этих словах президент поднялся во весь рост и и раскатисто громыхнул:
- Да за такие дела..., да я им... на святое покусились, сволочи, на национальную идею..
- Нацмены они и есть нацмены - поддакнул Самуил, - они ещё и наркотики распространяют незаконно...
- Какие наркотики? Тоже поддельные!?
- Разные, но главное, что незаконно!
- Закон нужно соблюдать! Я, как гарант, должен гарантировать своему народу... гарантированное качество.., - тут мордастый алкоголик запнулся, наткнувшись рукой на стакан, секунду помедлил, как бы размышляя о тяжкой судьбе своего народа, выпил и закончил:
- Всё должно быть качественное! Назначаю Вас Главным по безопасности... Наркотики должны распространяться по закону.., и окончательно развеселившись, попытался пуститься вприсядку, но упал и тихо всхлипывая, закатился под стол, откуда вскоре послышалось мерное сопение, переходящее в негромкое похрюкивание.
- Киш мир тохес! - в отчаянии воскликнул Самуил и полез под стол. Кряхтя, он вытащил за ноги гаранта конституции и принялся приводить его в чувство. В ответ тот грязно ругался и пытался лягнуть ответственного за безопасность, но все время промахивался. Наконец, усилия реаниматора возымели действие и президент открыл один глаз. Чтобы закрепить успех, Самуил схватил бутылку и покрутил её перед оловянным оком г-на Ёлкина. Это оказало магическое влияние на сознание г-на президента. Он открыл второй глаз и конвульсивно дернул ножкой, демонстрируя готовность продолжать диалог.
Поддерживая голову пахана, Самуил поднес бутылку к губам страждущего и тот радостно приник к горлышку, как младенец к груди матери. Наконец раздались звуки, схожие с теми, которые издаёт сантехоборудование, поглощающее остатки воды и г-н президент, мотая головой, поднялся и сделал программное заявление:
- Бей жидов - спасай Россию!
Но, очевидно, спасать Россию было уже поздно, т. к. Самуил отреагировал на заявление вяло и как-то индифферентно. Он только лишь покачал укоризненно головой и напомнил:
- С того момента, когда Вы, уважаемый, дай Вам бог каждый день кушать фаршированную щуку, отменили графу "национальность", у нас не стало жидов, хохлов и всяких там русских.., мы все теперь - "дорогие россияне"! Но перейдём к делу.
Я, как главный по безопасности, считаю, что теперь самое время развлечь дорогих россиян войнушкой, маленькой такой войнушкой, которая принесет нам, однако, большие деньги.
Кстати, это повысит Ваш авторитет, а то они Вас совсем не уважают.
- Кто меня не уважает!? - прогремел гарант.
"Да, практически никто", - чуть было не вырвалось у нового еврорусского, но вслух он произнес: - так эти, которые водку портят и наркотики оборачивают абсолютно незаконно.
Говорят, - тут еврорус понизил голос, - это они говорят, что Вы вообще никакой не пахан, а так, сявка и, что надо бы Вас того, ну этого самого.., нет, я не могу, мой язык отказывается мне повиноваться.
От таких речей пахан весь побагровел, затрясся и, хватая ртом воздух, то ли хрюкнул, то ли пискнул, короче говоря, издал какой-то нечленораздельный звук и замахал руками, показывая то на стакан, то на свой перекошенный от избытка чувств рот. Опасаясь, как бы с паханом не случился апоплексический удар, Самуил быстро наполнил стакан и сунул его в трясущиеся руки г-на президента.
Опорожнив стакан залпом, тот, наконец пришел в себя настолько, что сумел на выдохе прорычать:
- Убью!
- Совершенно с Вами согласен, господин президент, но только зачем Вам самому напрягаться?! Для этого существуют Ваши подданые, например, некий Иван.
Делать ему все равно нечего, пусть займется чем-нибудь полезным. Пусть проветрится. Кстати, здесь нам мешать не будет.
- А он россиянин? - с подозрением спросил гарант, - что-то имя у него странное, не совсем россиянское.
- Не извольте беспокоиться, г-н президент, самый что ни на есть, Ваш верноподданный.
Президент немного расслабился и отправив в рот кусок балыка, жуя, с чувством, важно произнес:
- Люблю, понимаешь, верноподданных. Давай, что ли указ, подпишу.
Получив подпись пахана, Самуил задерживаться не стал и поспешил к ожидавшему его Ивану.
- Ну вот, любезнейший Иван, все Ваши и мои проблемы решены. Какой все-таки мудрый и дальновидный наш президент! И добрейшей души. Вы теперь, Иван, не просто так Иван, а государев человек, доверенное лицо, на которое теперь возложена ответственность за безопасность всех жильцов. Короче говоря, теперь на Вас вся надежда!
Иван недоверчиво взглянул на еврорусского и спросил невпопад:
- А жить-то я где буду.
- Ну вот, ему понимаешь честь оказывают, а он все своё. Не переживай Ваня, будет тебе где жить, что есть и что пить.
- Да не пью я...
- Это плохо, но исправимо, - серьезно произнес Самуил и похлопал Ивана по плечу.
- Задача перед тобой поставлена следующая: помнишь двух абреков, ну которых ты у себя приютил?
Ивана передёрнуло:
- Я - приютил?! Да меня заставили.., да я бы эту нечисть.., да я бы их.. ни в жисть.., да на хрена они мне?
- Я вижу Вы, Иван, вполне подходящая кандидатура для выполнения секретного спецзадания. Надо проучить этих бандитов, воздать им, так сказать, наше ай-яй-яй.
Воодушевленный поставленной задачей и обещанием предоставить ему жилплощадь, Иван настолько проникся государственным интересом, что готов был идти бить басурманов сей же час, на ночь глядя, но Самуил предостерёг его от поспешных действий, мотивируя это необходимостью доскональной подготовки к грядущей кампании.
- Надо, уже таки наладить снабжение продовольствием, провести ревизию имеющегося арсенала, на всякий случай подготовить пути отступления, а так же получить благословение всемилостливейшего патриарха.
- Так это.., атеист я. На хрена мне его благословение?
Самуил задумался: - "А, действительно, на хрена? С попа много не возмёшь, точнее, вообще ничего не возьмёшь, он сам с кого хочешь возьмёт! Но поразмыслив, решил, что поп все-таки необходим. В случае непредвиденных последствий, будет на кого кивнуть, дескать на всё воля Божья...
Наутро Самуил, испросив из казны средства на военную кампанию ( на транспорт, обмундирование, средства связи, продовольствие, вооружение и на непредвиденные расходы), вновь встретился с Иваном и, снабдив его банкой просроченной китайской тушёнки, пакетиком чипсов и отпечатанном на машинке патриаршим благословением, указал ему примерное место дислокации гордых абреков:
- Они, много уважаемый Иван, как комнату твою продали, так подались к себе в саклю.
- А где эта сакля-то?
- А этого мы знать никак не можем. - Так как я их найду?
- Ты, Ваня, Лермонтова читал?
- Ну, в школе проходил.
- Стало быть помнишь : "По камням струится Терек, плещет мутный вал; злой чечен ползёт на берег, точит свой кинжал..." - ну вот, где-то там.
- А как я туда доберусь?
- На, тебе Ваня, три рубля и помни мою доброту!
Иван хотел было что-то возразить, но Самуил опередил его и дружески положив руку на плечо, добавил:
- Это, Вань, твои проблемы. Да, кстати, ты им про меня ничего не говори, ни к чему это. Ну, как говорится: - с Богом. Мир не без добрых людей, как-нибудь доберёшься.
Мир не без добрых людей, это верно. Где на попутках, где пешком - добрался таки Иван до вражьего логова и, хотя в своё время опасался своих незваных бородатых гостей, сейчас ощутил себя чуть ли не былинным богатырём, освобождающим Землю Русскую от нехристей поганых, не вполне впрочем осознавая, где он, а где Земля Русская. По пути, правда, он выяснил, что где-то потерял или забыл своё раритетное оружие, но духом не пал, решив, что и так, как-нибудь справится с басурманами.
Сакля оказалась вполне себе современным особняком ( не путать с особняком, доставшимся Ивану ). По периметру висели камеры наблюдения, на КПП сидели вооружённые по самые бороды доблестные воины Ислама, готовые по первому знаку хозяина стереть в порошок любого неверного, посягнувшего на суверенитет и территориальную целостность вверенной им территории. Они играли в нарды и, издаваемые ими при этом гортанные звуки, очень походили на лай простуженных собак.
Иван не выдержал и тихо рассмеялся, до того они напомнили ему дворняжек, ценимых хозяином за их способность взахлёб облаивать каждого мимо проходящего.
Вдохновлённый таким сравнением и возложенной на него миссией, а также мыслями о возвращении своего жилья, Иван не стал долго размышлять о том, как попасть на охраняемый объект, а просто выбрал булыжник побольше и швырнул его в окно сторожки. Вылетевших "дворняжек" он расшвырял без труда, положил рядком лицом вниз и накрыл валявшимися тут же саджадами*, предоставив им возможность отрешиться от бренного мира и выйти на прямую связь с Аллахом.
Войдя в "саклю", Иван застал там своих знакомцев: двух бородатых абреков, некогда навязанных ему в соседи полупорядочным гражданином и, по словам Самуила, продавшим их совместное с Иваном жильё.
- Салам алейкум - провозгласил Иван, примериваясь с кого начать: с того, что зарос бородой по самые уши или с того, у которого оброслость была поменьше, зато из-под чалмы выглядывала исключительно наглая морда. Наглость морды была вполне объяснима: в руках морда держала раритетный маузер (в котором Иван узнал дедов подарок), направив дуло Ивану в лоб. И до того это обстоятельство расстроило Ивана, что не выдержал он и дал волю гневу. Молнией метнувшись к наглому абреку, он выбил маузер, подхватил его на лету и, нажав на спуск, всадил правоверному мусульманину пулю в лоб, сделав несбыточными мечты того о хадже в Мекку, совершении тавафа и возведении на Красной площади копии Каабы.
Оказавшись один на один с Иваном т.е. в меньшинстве, гордый бородатый абрек, сдвинув брови, храбро взглянул на неверного и трясущимися губами прошептал:
- Нэ убывай, да.., всо забырай, нэ убывай толка!
Иван брезгливо посмотрел на басурмана и уже хотел было поинтересоваться у того, где деньги вырученные им за Иванову комнату и откуда у них дедов маузер, как вдруг раздался звонок.
Иван указал возвращённым трофеем на телефон:
- Возьми и не вздумай..,
- Нэт, нэт, чито ты!
В трубке, к удивлению Ивана, раздался голос Самуила:
- Аслан-бек, ты?
Бородатый саксаул зыркнул на Ивана и радостно ответил:
- Я, дорогой!
- Ну ты уже таки всё понял?
- Понял, дорогой всо понял.
Самуил помолчал.
- Ладно. Дай-ка мне Ваню.
Басмач протянул трубку Ивану.
- Здравствуйте Иван.
- Здорово. А как Вы...
- Вопросы, Ваня задаю я! И что же Вы, Ваня натворили?
- Я..?
- Вы, Ваня, Вы!
- Да я ничего, я только...
- Вы, Ваня, подорвали основы взаимопонимания и сотрудничества, Вы подорвали экономическую базу! Гарант очень недоволен!
В трубке послышалось какое-то кваканье, шуршание и сквозь помехи Иван уловил знакомое : ... нехорошо, понимаешь... . И, как будто, уловил даже запах перегара.
- Да я, вроде ничего..., Вы же сами говорили...
- И что я говорил? Разве говорил я Вам, Иван, отправлять к Аллаху гордых детей гор?! Ведь они же - дети! Разве говорил я Вам сравнивать с землёй убогое жилище несчастных братьев наших меньших?! Уважаемый г-н Ёлкин требует применения санкций против всех Иванов.
Голос в трубке как-будто куда-то отдалился и Иван разобрал:
- Обязательно, г-н президент, всенепременно, г-н президент...
- Да я только стекло разбил и...
- Вы, Иван, не стекло, - Вы разбили вековую дружбу между нами и кровными нашими братьями, Вы разбили хрустальный цветок веры несчастного трудолюбивого народа в светлое будущее.., Вы...
Тут Иван не выдержал:
- Да я просто троих бандитов завалил! Кстати, откуда у них мой маузер, который я забыл у Вас в машине?! Они меня чуть не...
Самуил в трубке прекратил свои слезливые излияния и проигнорировав вопрос, деловито произнёс:
- Только материальная компенсация может смыть пятно позора, поставленное Вами на Вашей репутации.
Иван опешил и в волнении, забывшись, положил маузер на стол.
Этим немедленно воспользовался, внимательно вслушивающийся в разговор абрек и, схватив раритет, направил его на Ивана.
- Тут, это.., - сказал Иван, глядя в чёрное дуло дедова подарка,- меня сейчас убивать будут, так что ничего компенсировать не смогу, Вы уж извиняйте.
- Я тыбя ситерылать нэ буду, я сы тибя кожу сыныму, я тыбя живого в зэмлу закопаю, я тыбя на кускы парэжу ! - басмач выкатил покрасневшие глаза и, казалось, что его сейчас хватит кондратий.
Из трубки послышалось:
- Я вижу, Иван, у Вас небольшие неприятности?
- Ну, как Вам сказать.., - небольшие.
- Вот видите, Иван, к чему приводит игнорирование местной специфики, незнание менталитета и инициатива снизу!
Ладно, так и быть выручу Вас и на этот раз. Дайте-ка трубочку Вашему приятелю.
Иван протянул трубку бородатому душману.
О чём Самуил говорил с бандитом, Иван не слышал, но выражение лица абрека, точнее той его части, которая была видна из-под бороды, в процессе разговора поменялось с угрюмо-звериного на приторно-елейное и, наконец он расплылся в радостной улыбке.
Дождавшись, когда гарант конституции гарантированно пришел в нужное состояние, Самуил деликатно поинтересовался:
- Вам деньги нужны?
Президент осоловело взглянул на искусителя и напыщенно произнес:
- Мне вообще ничего не надо! Лишь бы государству было хорошо!
Потом, икнув, добавил где-то случайно услышанную фразу:
- А государство - это я! - и опорожнил, услужливо налитый Самуилом очередной стакан.
Подцепив вилкой кусок балыка, мордастый алкоголик в задумчивости стал его рассматривать и, окончательно расслабившись, спросил:
- Чё надо делать?
- В том-то и дело, что ничего. Надо просто набить морду двум зарвавшимся обезьянам.
Посмотрев на Самуила, президент тупо улыбнулся и погрозив тому пальцем, заметил:
- Я животных люблю, понимаешь,.. животных обижать нельзя...
- Вы меня не так поняли. Речь идет о безопасности государства..
- Государство - это я! - икнув, вновь произнес сакраментальную фразу мордастый алкоголик.
- Вот-вот, господин президент, и о Вашей безопасности! Вы подвергаетесь серьёзной опасности...
- Покушение?!
- Да, покушение на святое, на водку!
- Это как? - опешил президент.
- Все дело в том, что их Аллах запрещает им пить водку, вот и нет у этих шакалов к нашему исконному напитку должного почтения...
- Стоп, с как это пор водка стала еврейским напитком?
- Ну, я имею ввиду нас, русских.
Президент воззрился на старого еврея с недоверием и было видно, что в его голове происходит какое-то движение мысли. Переварив информацию о том, что евреи это такая особая разновидность русских, он спорить не стал и молча кивнул:
- Продолжай.
- Ну вот, я и говорю, не имея почтения к исконно нашему, русскому напитку, - Самуил покосился на президента, но на этот раз возражений не последовало, - гонят эти сволочи поддельную водку и травят народ чёрт знает чем.
При этих словах президент поднялся во весь рост и и раскатисто громыхнул:
- Да за такие дела..., да я им... на святое покусились, сволочи, на национальную идею..
- Нацмены они и есть нацмены - поддакнул Самуил, - они ещё и наркотики распространяют незаконно...
- Какие наркотики? Тоже поддельные!?
- Разные, но главное, что незаконно!
- Закон нужно соблюдать! Я, как гарант, должен гарантировать своему народу... гарантированное качество.., - тут мордастый алкоголик запнулся, наткнувшись рукой на стакан, секунду помедлил, как бы размышляя о тяжкой судьбе своего народа, выпил и закончил:
- Всё должно быть качественное! Назначаю Вас Главным по безопасности... Наркотики должны распространяться по закону.., и окончательно развеселившись, попытался пуститься вприсядку, но упал и тихо всхлипывая, закатился под стол, откуда вскоре послышалось мерное сопение, переходящее в негромкое похрюкивание.
- Киш мир тохес! - в отчаянии воскликнул Самуил и полез под стол. Кряхтя, он вытащил за ноги гаранта конституции и принялся приводить его в чувство. В ответ тот грязно ругался и пытался лягнуть ответственного за безопасность, но все время промахивался. Наконец, усилия реаниматора возымели действие и президент открыл один глаз. Чтобы закрепить успех, Самуил схватил бутылку и покрутил её перед оловянным оком г-на Ёлкина. Это оказало магическое влияние на сознание г-на президента. Он открыл второй глаз и конвульсивно дернул ножкой, демонстрируя готовность продолжать диалог.
Поддерживая голову пахана, Самуил поднес бутылку к губам страждущего и тот радостно приник к горлышку, как младенец к груди матери. Наконец раздались звуки, схожие с теми, которые издаёт сантехоборудование, поглощающее остатки воды и г-н президент, мотая головой, поднялся и сделал программное заявление:
- Бей жидов - спасай Россию!
Но, очевидно, спасать Россию было уже поздно, т. к. Самуил отреагировал на заявление вяло и как-то индифферентно. Он только лишь покачал укоризненно головой и напомнил:
- С того момента, когда Вы, уважаемый, дай Вам бог каждый день кушать фаршированную щуку, отменили графу "национальность", у нас не стало жидов, хохлов и всяких там русских.., мы все теперь - "дорогие россияне"! Но перейдём к делу.
Я, как главный по безопасности, считаю, что теперь самое время развлечь дорогих россиян войнушкой, маленькой такой войнушкой, которая принесет нам, однако, большие деньги.
Кстати, это повысит Ваш авторитет, а то они Вас совсем не уважают.
- Кто меня не уважает!? - прогремел гарант.
"Да, практически никто", - чуть было не вырвалось у нового еврорусского, но вслух он произнес: - так эти, которые водку портят и наркотики оборачивают абсолютно незаконно.
Говорят, - тут еврорус понизил голос, - это они говорят, что Вы вообще никакой не пахан, а так, сявка и, что надо бы Вас того, ну этого самого.., нет, я не могу, мой язык отказывается мне повиноваться.
От таких речей пахан весь побагровел, затрясся и, хватая ртом воздух, то ли хрюкнул, то ли пискнул, короче говоря, издал какой-то нечленораздельный звук и замахал руками, показывая то на стакан, то на свой перекошенный от избытка чувств рот. Опасаясь, как бы с паханом не случился апоплексический удар, Самуил быстро наполнил стакан и сунул его в трясущиеся руки г-на президента.
Опорожнив стакан залпом, тот, наконец пришел в себя настолько, что сумел на выдохе прорычать:
- Убью!
- Совершенно с Вами согласен, господин президент, но только зачем Вам самому напрягаться?! Для этого существуют Ваши подданые, например, некий Иван.
Делать ему все равно нечего, пусть займется чем-нибудь полезным. Пусть проветрится. Кстати, здесь нам мешать не будет.
- А он россиянин? - с подозрением спросил гарант, - что-то имя у него странное, не совсем россиянское.
- Не извольте беспокоиться, г-н президент, самый что ни на есть, Ваш верноподданный.
Президент немного расслабился и отправив в рот кусок балыка, жуя, с чувством, важно произнес:
- Люблю, понимаешь, верноподданных. Давай, что ли указ, подпишу.
Получив подпись пахана, Самуил задерживаться не стал и поспешил к ожидавшему его Ивану.
- Ну вот, любезнейший Иван, все Ваши и мои проблемы решены. Какой все-таки мудрый и дальновидный наш президент! И добрейшей души. Вы теперь, Иван, не просто так Иван, а государев человек, доверенное лицо, на которое теперь возложена ответственность за безопасность всех жильцов. Короче говоря, теперь на Вас вся надежда!
Иван недоверчиво взглянул на еврорусского и спросил невпопад:
- А жить-то я где буду.
- Ну вот, ему понимаешь честь оказывают, а он все своё. Не переживай Ваня, будет тебе где жить, что есть и что пить.
- Да не пью я...
- Это плохо, но исправимо, - серьезно произнес Самуил и похлопал Ивана по плечу.
- Задача перед тобой поставлена следующая: помнишь двух абреков, ну которых ты у себя приютил?
Ивана передёрнуло:
- Я - приютил?! Да меня заставили.., да я бы эту нечисть.., да я бы их.. ни в жисть.., да на хрена они мне?
- Я вижу Вы, Иван, вполне подходящая кандидатура для выполнения секретного спецзадания. Надо проучить этих бандитов, воздать им, так сказать, наше ай-яй-яй.
Воодушевленный поставленной задачей и обещанием предоставить ему жилплощадь, Иван настолько проникся государственным интересом, что готов был идти бить басурманов сей же час, на ночь глядя, но Самуил предостерёг его от поспешных действий, мотивируя это необходимостью доскональной подготовки к грядущей кампании.
- Надо, уже таки наладить снабжение продовольствием, провести ревизию имеющегося арсенала, на всякий случай подготовить пути отступления, а так же получить благословение всемилостливейшего патриарха.
- Так это.., атеист я. На хрена мне его благословение?
Самуил задумался: - "А, действительно, на хрена? С попа много не возмёшь, точнее, вообще ничего не возьмёшь, он сам с кого хочешь возьмёт! Но поразмыслив, решил, что поп все-таки необходим. В случае непредвиденных последствий, будет на кого кивнуть, дескать на всё воля Божья...
Наутро Самуил, испросив из казны средства на военную кампанию ( на транспорт, обмундирование, средства связи, продовольствие, вооружение и на непредвиденные расходы), вновь встретился с Иваном и, снабдив его банкой просроченной китайской тушёнки, пакетиком чипсов и отпечатанном на машинке патриаршим благословением, указал ему примерное место дислокации гордых абреков:
- Они, много уважаемый Иван, как комнату твою продали, так подались к себе в саклю.
- А где эта сакля-то?
- А этого мы знать никак не можем. - Так как я их найду?
- Ты, Ваня, Лермонтова читал?
- Ну, в школе проходил.
- Стало быть помнишь : "По камням струится Терек, плещет мутный вал; злой чечен ползёт на берег, точит свой кинжал..." - ну вот, где-то там.
- А как я туда доберусь?
- На, тебе Ваня, три рубля и помни мою доброту!
Иван хотел было что-то возразить, но Самуил опередил его и дружески положив руку на плечо, добавил:
- Это, Вань, твои проблемы. Да, кстати, ты им про меня ничего не говори, ни к чему это. Ну, как говорится: - с Богом. Мир не без добрых людей, как-нибудь доберёшься.
Мир не без добрых людей, это верно. Где на попутках, где пешком - добрался таки Иван до вражьего логова и, хотя в своё время опасался своих незваных бородатых гостей, сейчас ощутил себя чуть ли не былинным богатырём, освобождающим Землю Русскую от нехристей поганых, не вполне впрочем осознавая, где он, а где Земля Русская. По пути, правда, он выяснил, что где-то потерял или забыл своё раритетное оружие, но духом не пал, решив, что и так, как-нибудь справится с басурманами.
Сакля оказалась вполне себе современным особняком ( не путать с особняком, доставшимся Ивану ). По периметру висели камеры наблюдения, на КПП сидели вооружённые по самые бороды доблестные воины Ислама, готовые по первому знаку хозяина стереть в порошок любого неверного, посягнувшего на суверенитет и территориальную целостность вверенной им территории. Они играли в нарды и, издаваемые ими при этом гортанные звуки, очень походили на лай простуженных собак.
Иван не выдержал и тихо рассмеялся, до того они напомнили ему дворняжек, ценимых хозяином за их способность взахлёб облаивать каждого мимо проходящего.
Вдохновлённый таким сравнением и возложенной на него миссией, а также мыслями о возвращении своего жилья, Иван не стал долго размышлять о том, как попасть на охраняемый объект, а просто выбрал булыжник побольше и швырнул его в окно сторожки. Вылетевших "дворняжек" он расшвырял без труда, положил рядком лицом вниз и накрыл валявшимися тут же саджадами*, предоставив им возможность отрешиться от бренного мира и выйти на прямую связь с Аллахом.
Войдя в "саклю", Иван застал там своих знакомцев: двух бородатых абреков, некогда навязанных ему в соседи полупорядочным гражданином и, по словам Самуила, продавшим их совместное с Иваном жильё.
- Салам алейкум - провозгласил Иван, примериваясь с кого начать: с того, что зарос бородой по самые уши или с того, у которого оброслость была поменьше, зато из-под чалмы выглядывала исключительно наглая морда. Наглость морды была вполне объяснима: в руках морда держала раритетный маузер (в котором Иван узнал дедов подарок), направив дуло Ивану в лоб. И до того это обстоятельство расстроило Ивана, что не выдержал он и дал волю гневу. Молнией метнувшись к наглому абреку, он выбил маузер, подхватил его на лету и, нажав на спуск, всадил правоверному мусульманину пулю в лоб, сделав несбыточными мечты того о хадже в Мекку, совершении тавафа и возведении на Красной площади копии Каабы.
Оказавшись один на один с Иваном т.е. в меньшинстве, гордый бородатый абрек, сдвинув брови, храбро взглянул на неверного и трясущимися губами прошептал:
- Нэ убывай, да.., всо забырай, нэ убывай толка!
Иван брезгливо посмотрел на басурмана и уже хотел было поинтересоваться у того, где деньги вырученные им за Иванову комнату и откуда у них дедов маузер, как вдруг раздался звонок.
Иван указал возвращённым трофеем на телефон:
- Возьми и не вздумай..,
- Нэт, нэт, чито ты!
В трубке, к удивлению Ивана, раздался голос Самуила:
- Аслан-бек, ты?
Бородатый саксаул зыркнул на Ивана и радостно ответил:
- Я, дорогой!
- Ну ты уже таки всё понял?
- Понял, дорогой всо понял.
Самуил помолчал.
- Ладно. Дай-ка мне Ваню.
Басмач протянул трубку Ивану.
- Здравствуйте Иван.
- Здорово. А как Вы...
- Вопросы, Ваня задаю я! И что же Вы, Ваня натворили?
- Я..?
- Вы, Ваня, Вы!
- Да я ничего, я только...
- Вы, Ваня, подорвали основы взаимопонимания и сотрудничества, Вы подорвали экономическую базу! Гарант очень недоволен!
В трубке послышалось какое-то кваканье, шуршание и сквозь помехи Иван уловил знакомое : ... нехорошо, понимаешь... . И, как будто, уловил даже запах перегара.
- Да я, вроде ничего..., Вы же сами говорили...
- И что я говорил? Разве говорил я Вам, Иван, отправлять к Аллаху гордых детей гор?! Ведь они же - дети! Разве говорил я Вам сравнивать с землёй убогое жилище несчастных братьев наших меньших?! Уважаемый г-н Ёлкин требует применения санкций против всех Иванов.
Голос в трубке как-будто куда-то отдалился и Иван разобрал:
- Обязательно, г-н президент, всенепременно, г-н президент...
- Да я только стекло разбил и...
- Вы, Иван, не стекло, - Вы разбили вековую дружбу между нами и кровными нашими братьями, Вы разбили хрустальный цветок веры несчастного трудолюбивого народа в светлое будущее.., Вы...
Тут Иван не выдержал:
- Да я просто троих бандитов завалил! Кстати, откуда у них мой маузер, который я забыл у Вас в машине?! Они меня чуть не...
Самуил в трубке прекратил свои слезливые излияния и проигнорировав вопрос, деловито произнёс:
- Только материальная компенсация может смыть пятно позора, поставленное Вами на Вашей репутации.
Иван опешил и в волнении, забывшись, положил маузер на стол.
Этим немедленно воспользовался, внимательно вслушивающийся в разговор абрек и, схватив раритет, направил его на Ивана.
- Тут, это.., - сказал Иван, глядя в чёрное дуло дедова подарка,- меня сейчас убивать будут, так что ничего компенсировать не смогу, Вы уж извиняйте.
- Я тыбя ситерылать нэ буду, я сы тибя кожу сыныму, я тыбя живого в зэмлу закопаю, я тыбя на кускы парэжу ! - басмач выкатил покрасневшие глаза и, казалось, что его сейчас хватит кондратий.
Из трубки послышалось:
- Я вижу, Иван, у Вас небольшие неприятности?
- Ну, как Вам сказать.., - небольшие.
- Вот видите, Иван, к чему приводит игнорирование местной специфики, незнание менталитета и инициатива снизу!
Ладно, так и быть выручу Вас и на этот раз. Дайте-ка трубочку Вашему приятелю.
Иван протянул трубку бородатому душману.
О чём Самуил говорил с бандитом, Иван не слышал, но выражение лица абрека, точнее той его части, которая была видна из-под бороды, в процессе разговора поменялось с угрюмо-звериного на приторно-елейное и, наконец он расплылся в радостной улыбке.
- Хорошо, дарагой, конэчна.., высё сыдэлаем, пиривет Кацу!
Аслан-бек положил трубку и обратился к Ивану:
- Пайдом брат, гостэм будэш.
Иван весьма удивился перемене, произошедшей с бандитом, но так как тот продолжал держать его на прицеле, спорить не стал и проследовал в указанном направлении.
Они вышли во двор, прошли мимо валяющихся моджахедов и подошли к какой-то яме, прикрытой решёткой.
- Извини дорогой, в дом нэ прыглашаю, пока зыдэсь поживи. Чиво стаишь, открывай!
Иван поднял решётку.
- Захады, гостэм будэшь.
С этими словами абрек столкнул Ивана в яму и закрыл решётку.
- Я слышал, ты шибка работает лубишь, завтра поработаишь.
Аслан-бек положил трубку и обратился к Ивану:
- Пайдом брат, гостэм будэш.
Иван весьма удивился перемене, произошедшей с бандитом, но так как тот продолжал держать его на прицеле, спорить не стал и проследовал в указанном направлении.
Они вышли во двор, прошли мимо валяющихся моджахедов и подошли к какой-то яме, прикрытой решёткой.
- Извини дорогой, в дом нэ прыглашаю, пока зыдэсь поживи. Чиво стаишь, открывай!
Иван поднял решётку.
- Захады, гостэм будэшь.
С этими словами абрек столкнул Ивана в яму и закрыл решётку.
- Я слышал, ты шибка работает лубишь, завтра поработаишь.
Всю ночь, наслаждаясь влажной прохладой своего временного, как он думал, пристанища, Иван тепло вспоминал Самуила, предаваясь мечтам о том, что он с ним сделает, когда их пути снова пересекутся.
Гостеприимный ваххабит не обманул: наутро за Иваном пришли четверо, вооружённых до бород воинов ислама, связали ему руки и, ласково стимулируя пленника прикладами автоматов, повели его на работу.
Работа оказалась не пыльная: Ивану предстояло стать тренировочной грушей для молодых шакалов: подрастающего поколения братьев наших меньших, для отработки ими нокаутирующих ударов в пах и усвоению обеими сторонами основных принципов толерантности. При этом, для пущей толерантности самого Ивана, помимо рук, ему связали ноги и в таком виде привязали к столбу.
Некоторое время Иван, как мог сопротивлялся, отплевывался от избивающих его "спортсменов", но после удара кастетом по голове, перед глазами всё покраснело, потемнело и он потерял сознание, так и не усвоив основ толерантности.
Тем временем, Самуил докладывал пахану, что в результате успешно проведённой военной операции, тщательно им подготовленной и блестяще проведённой, враг разбит и взывает о милосердии.
- Милосердие есть признак силы, многоуважаемый г-н президент, - надо проявить.
- А они меня уважают?!
- Теперь уважают, ещё как уважают, практически, как пророка Мухаммеда.
- А они наркотики будут законно оборачивать?
- Ну, конечно, они теперь вполне законопослушные мирные бизнесмены.
- Это хорошо, бизнесменов я люблю. А этот с не россиянским именем.., как его..?
- Иван, вашество?
- Вот, вот - Иван. Он чего-то там нахулиганил, что ли?
- Он понесёт давно заслуженное наказание, экселенс.
- Это хорошо, люблю понимаешь, когда заслужённо.., когда по справедливости.., давай выпьем!
- Выпьем мы обязательно, г-н президент, но сначала надо утрясти один деликатный вопрос.
- Какой ещё вопрос? - гаранту не терпелось помочить горло, и всякая задержки его раздражала.
- Вопрос весьма важный. Ко мне обратился один весьма порядочный господин, борец за права человека, представитель интеллигенции, и вообще большая умница...
- Умница или умник?- перебил г-н Ёлкин, - Я, понимаешь, умников не люблю! - и весело хохотнул.
Самуил покосился на президента.
- Умница, умница. Так вот, он заявляет , что права человека нарушены!
- Как так нарушены?! Кто посмел нарушить?!
- Так, Иван же! Кстати, г-н президент, Вы имеете возможность из первых уст, так сказать, услышать всю горькую правду от самого самозабвенного борца за демократию и права человека..., он здесь, за дверью.
- Зови, как раз третьим будет!
- Сей момент, экселенц.
Самуил вышел и вернулся уже вместе с полупорядочным господином.
- Ну, рассказывай, что там натворил мой верноподданный.
- Это ужасно, дорогой президент, нарушены все права человека,... Я просто не знаю...
- Да, кстати, о правах какого человека вы всё время талдычите?
Я его знаю?
- Нарушены права благородных туземцев!
- Каких ещё туземцев?
- Детей гор, уважаемый президент.
- Гор, - протянул пахан, - это которые водку портят? А говорил - человека!
- Никак нет, - мой господин, - это которые хотят подарить Вам возможность каждый день вкушать благородной напиток, приготовленный из их высококачественной нефти.
- А что, из их нефти лучше?
- Не в пример, - господин президент, - куда как лучше!
- И чем я могу помочь этим благородным господам?
- Надо восстановить их экономику, отстроить, варварски разрушенные Иваном города и сёла, возобновить добычу той самой нефти.
- Ну так флаг вам в руки, все необходимые средства возьмите из казны, она в полном вашем распоряжении. Вопрос решён? А теперь давай выпьем!
- Эээ.., ещё один деликатный вопрос, - замялся Самуил, переглянувшись с полупорядочным господином.
- Ну, что ещё? - поморщился пахан. Вы понимаете, г-н президент, ведь Иван - страшный тип, вдруг он опять что-нибудь натворит, прежде, чем мы воздадим ему по заслугам? Есть предложение вооружить местное население, создать отряды самообороны от Ивана.
- А чего вы от меня хотите? - пахану было муторно от всех этих разговоров, ему срочно надо было "поправиться" после вчерашнего и Самуил начинал его раздражать.
- От предыдущих старкваров в маленькой, но гордой республике остался склад оружия.
- Ну, и?
- Так ключи от склада у Вас в сейфе!
- Так забирайте и давайте, наконец займёмся делом, в горле совсем пересохло! Ты у нас главный по безопасности, тебе и стакан в.., э-э.., карты в руки!
Гостеприимный ваххабит не обманул: наутро за Иваном пришли четверо, вооружённых до бород воинов ислама, связали ему руки и, ласково стимулируя пленника прикладами автоматов, повели его на работу.
Работа оказалась не пыльная: Ивану предстояло стать тренировочной грушей для молодых шакалов: подрастающего поколения братьев наших меньших, для отработки ими нокаутирующих ударов в пах и усвоению обеими сторонами основных принципов толерантности. При этом, для пущей толерантности самого Ивана, помимо рук, ему связали ноги и в таком виде привязали к столбу.
Некоторое время Иван, как мог сопротивлялся, отплевывался от избивающих его "спортсменов", но после удара кастетом по голове, перед глазами всё покраснело, потемнело и он потерял сознание, так и не усвоив основ толерантности.
Тем временем, Самуил докладывал пахану, что в результате успешно проведённой военной операции, тщательно им подготовленной и блестяще проведённой, враг разбит и взывает о милосердии.
- Милосердие есть признак силы, многоуважаемый г-н президент, - надо проявить.
- А они меня уважают?!
- Теперь уважают, ещё как уважают, практически, как пророка Мухаммеда.
- А они наркотики будут законно оборачивать?
- Ну, конечно, они теперь вполне законопослушные мирные бизнесмены.
- Это хорошо, бизнесменов я люблю. А этот с не россиянским именем.., как его..?
- Иван, вашество?
- Вот, вот - Иван. Он чего-то там нахулиганил, что ли?
- Он понесёт давно заслуженное наказание, экселенс.
- Это хорошо, люблю понимаешь, когда заслужённо.., когда по справедливости.., давай выпьем!
- Выпьем мы обязательно, г-н президент, но сначала надо утрясти один деликатный вопрос.
- Какой ещё вопрос? - гаранту не терпелось помочить горло, и всякая задержки его раздражала.
- Вопрос весьма важный. Ко мне обратился один весьма порядочный господин, борец за права человека, представитель интеллигенции, и вообще большая умница...
- Умница или умник?- перебил г-н Ёлкин, - Я, понимаешь, умников не люблю! - и весело хохотнул.
Самуил покосился на президента.
- Умница, умница. Так вот, он заявляет , что права человека нарушены!
- Как так нарушены?! Кто посмел нарушить?!
- Так, Иван же! Кстати, г-н президент, Вы имеете возможность из первых уст, так сказать, услышать всю горькую правду от самого самозабвенного борца за демократию и права человека..., он здесь, за дверью.
- Зови, как раз третьим будет!
- Сей момент, экселенц.
Самуил вышел и вернулся уже вместе с полупорядочным господином.
- Ну, рассказывай, что там натворил мой верноподданный.
- Это ужасно, дорогой президент, нарушены все права человека,... Я просто не знаю...
- Да, кстати, о правах какого человека вы всё время талдычите?
Я его знаю?
- Нарушены права благородных туземцев!
- Каких ещё туземцев?
- Детей гор, уважаемый президент.
- Гор, - протянул пахан, - это которые водку портят? А говорил - человека!
- Никак нет, - мой господин, - это которые хотят подарить Вам возможность каждый день вкушать благородной напиток, приготовленный из их высококачественной нефти.
- А что, из их нефти лучше?
- Не в пример, - господин президент, - куда как лучше!
- И чем я могу помочь этим благородным господам?
- Надо восстановить их экономику, отстроить, варварски разрушенные Иваном города и сёла, возобновить добычу той самой нефти.
- Ну так флаг вам в руки, все необходимые средства возьмите из казны, она в полном вашем распоряжении. Вопрос решён? А теперь давай выпьем!
- Эээ.., ещё один деликатный вопрос, - замялся Самуил, переглянувшись с полупорядочным господином.
- Ну, что ещё? - поморщился пахан. Вы понимаете, г-н президент, ведь Иван - страшный тип, вдруг он опять что-нибудь натворит, прежде, чем мы воздадим ему по заслугам? Есть предложение вооружить местное население, создать отряды самообороны от Ивана.
- А чего вы от меня хотите? - пахану было муторно от всех этих разговоров, ему срочно надо было "поправиться" после вчерашнего и Самуил начинал его раздражать.
- От предыдущих старкваров в маленькой, но гордой республике остался склад оружия.
- Ну, и?
- Так ключи от склада у Вас в сейфе!
- Так забирайте и давайте, наконец займёмся делом, в горле совсем пересохло! Ты у нас главный по безопасности, тебе и стакан в.., э-э.., карты в руки!
Вот уж, действительно, кому - война, а кому - мать родна.
Пока Иван путешествовал,
произошли кое-какие изменения в "высшем свете". "Графиня" дала развод постаревшему "графу" и в поисках подходящего партнёра для сексуальных или ещё Бог знает каких игр, стала постоянной посетительницей детских утренников.
И, в конце концов ей повезло. На одном из концертов художественной самодеятельности, в каком-то дошкольном учреждении, нашла она таки подходящую кандидатуру - мальчика-зайчика. Мальчик-зайчик был карапузом не глупым и с радостью согласился стать для доброй бабушки объектом любви, заботы и неутолимой бабушкиной страсти.
произошли кое-какие изменения в "высшем свете". "Графиня" дала развод постаревшему "графу" и в поисках подходящего партнёра для сексуальных или ещё Бог знает каких игр, стала постоянной посетительницей детских утренников.
И, в конце концов ей повезло. На одном из концертов художественной самодеятельности, в каком-то дошкольном учреждении, нашла она таки подходящую кандидатуру - мальчика-зайчика. Мальчик-зайчик был карапузом не глупым и с радостью согласился стать для доброй бабушки объектом любви, заботы и неутолимой бабушкиной страсти.
Один из братьев-близнецов вошёл в состав вновь организованной Думы, состоящей на этот раз, из спортсменов, разного рода лабухов, естественно, бандитов.., прошу прощения - добропорядочных бизнесменов, потомственных патологических идиотов и прочей, весьма почтенной публики. Был даже один йети. Второй стал главой другой организованной преступной группировки, организованной первым. В ней, правда, идиотов не было. Забегая вперёд, следует отметить, что подобный тандем оказался вполне жизнеспособным и процветает по сию пору.
Г-н Кац, после своего триумфального выступления на дне рождения у одного из басмачей ( он тогда по просьбе виновника торжества внёс свежую струю в захлёбывающееся было веселье, взяв в зубы розу и продефилировав на четвереньках в голом виде с высоко поднятым задом по огромному залу, где проходило торжество, чем весьма развлёк почтеннейшую публику ) упрочил позиции своей дражайшей супруги в бизнесе и свои позиции на политическом Олимпе, внеся смуту в умы некоторых жильцов, посчитавших подобное дефиле за личное оскорбление (тёмные, отсталые люди).
Кстати, в календаре появился новый праздник - Главный Праздник года - день рождения того самого моджахеда.
Дела бабы Мани неожиданно пошли в гору. В последнее время большой популярностью среди наиболее просвещённой части жильцов ( предпринимателей, творческой элиты, политической верхушки в лице комитета по борьбе с Иванами и прочая, и прочая) стали пользоваться разного рода предсказатели, прорицатели, колдуны и ведьмы. Главное, чтобы они были потомственные. Баба Маня, по такому случаю, покопалась в памяти, внимательно изучила своё генеалогическое древо и доказала, что род свой она ведёт непосредственно от Кассандры - по материнской линии и от Нострадамуса - по отцовской и, что исцелять, гадать и снимать порчу с глаза она начала раньше, чем ходить и говорить и, в отличие от разных телезнахарей и прочих экстрасексов, она, в принципе, человек честный.
Ей поверили и зачислили главным консультантом в штаты министерств финансов, внутренних дел, экономического развития, энергетики и, почему-то коммунального хозяйства.
Рыжему детине доверили нанотехнологии, с той мыслью, что там вроде бы, по определению, много не наворуешь.
Г-н Кац, после своего триумфального выступления на дне рождения у одного из басмачей ( он тогда по просьбе виновника торжества внёс свежую струю в захлёбывающееся было веселье, взяв в зубы розу и продефилировав на четвереньках в голом виде с высоко поднятым задом по огромному залу, где проходило торжество, чем весьма развлёк почтеннейшую публику ) упрочил позиции своей дражайшей супруги в бизнесе и свои позиции на политическом Олимпе, внеся смуту в умы некоторых жильцов, посчитавших подобное дефиле за личное оскорбление (тёмные, отсталые люди).
Кстати, в календаре появился новый праздник - Главный Праздник года - день рождения того самого моджахеда.
Дела бабы Мани неожиданно пошли в гору. В последнее время большой популярностью среди наиболее просвещённой части жильцов ( предпринимателей, творческой элиты, политической верхушки в лице комитета по борьбе с Иванами и прочая, и прочая) стали пользоваться разного рода предсказатели, прорицатели, колдуны и ведьмы. Главное, чтобы они были потомственные. Баба Маня, по такому случаю, покопалась в памяти, внимательно изучила своё генеалогическое древо и доказала, что род свой она ведёт непосредственно от Кассандры - по материнской линии и от Нострадамуса - по отцовской и, что исцелять, гадать и снимать порчу с глаза она начала раньше, чем ходить и говорить и, в отличие от разных телезнахарей и прочих экстрасексов, она, в принципе, человек честный.
Ей поверили и зачислили главным консультантом в штаты министерств финансов, внутренних дел, экономического развития, энергетики и, почему-то коммунального хозяйства.
Рыжему детине доверили нанотехнологии, с той мыслью, что там вроде бы, по определению, много не наворуешь.
© 2007 Аудиокниги бесплатно